Мичман революции
В Дерябинских казармах будущим защитникам отечества неустанно повторяли: "верой и правдой послужим царю-батюшке". А через четыре года вдруг оказалось – служить некому, не стало царя. Вместо гимна "Боже, царя храни" запели "Марсельезу". Петроград кипел событиями. В январе 1917 года, в двенадцатую годовщину Кровавого воскресения, рабочие и солдаты вышли на улицы. А в гардемаринских классах шли занятия. Бекману не терпелось побыстрее сдать приближающиеся выпускные экзамены и получить звание мичмана. "Долой царскую монархию!", "Война войне!" – несли по улицам кумачовые лозунги, а Бекман, восемнадцатилетний юноша, торопился попасть в действующий флот, отдать жизнь за Родину. Преподаватели говорили одно, уличные ораторы – другое. От путаницы голова шла кругом. Хотя, честно говоря, гардемарины больше волновались от приближающихся экзаменах. Наконец они сданы. Но проходит неделя-другая, а никто не спешит распределять Альку и его товарищей по кораблям. Не предусмотренная никакими учебными программами в жизнь ворвалась Февральская революция. В Петрограде идут уличные бои. От престола отрекается царь Николай II, власть переходит в руки Временного правительства. Поэтому в министерстве не до гардемаринских классов. Алька вместе со своим закадычным другом Жано (будущим адмиралом Флота Советского Союза Иваном Степановичем Исаковым) срываются в город, чтобы послушать, о чем говорят на митингах. Какой день в казарме пересказываются потрясающие новости: в Кронштадте восстали моряки, в Гельсингфорсе матросы свергли командующего Балтийским флотом вице-адмирала Непенина! Через сем дней после отречения Николая II, девятого марта, гардемаринов выстроили на плацу и зачитали "Приказ по армии и флоту", в котором новый военный и морской министр Временного правительства А.Гучков призывал не верить лозунгам смутьянов (читай – большевиков), "сеющих между вами раздор". Кому верить? Кронштадтским матросам или торгашу Гучкову? Листовки, прокламации ходили по рукам в Дерябинских казармах, их читали, уже не таясь. Начальство, обеспокоенное таким ходом дел, поспешило с завершением учебы. В канун апреля торжественно был зачитан приказ о выпуске и присвоении первого офицерского чина – мичмана. В Адмиралтействе А.Бекман получил проездные документы до Гельсингфорса и выехал из Петрограда. Его ждал линейный корабль Цесаревич. Правда, перед самым отъездом он не удержался, зашел в фотоателье. Хотелось при всем параде запечатлеться на память. - Господин офицер, поправьте ремешочек на фуражке, – услужливо посоветовал мастер, – сбился ремешочек. - Нет. Не сбился, – ничуть не смущаясь, возразил бравый мичман. – Специально на кокарду посажен. Фотографируйте. - Рассчитываясь с клиентом, фотограф полюбопытствовал: "Извините, господин офицер, зачем "специально"? – Николая скинули, а мы будем щеголять в царских кокардах? – фраза прозвучала, видимо, чересчур грозно. Фотограф сконфузился и неловко распрощался: "Прощайте, господин офицер". Еще в гардемаринских классах зашел спор: снимать кокарды с фуражек или нет. Большинством голосов пришли к решению – оставить "символ власти", но закрыть – перечеркнуть его ремешком, чем открыто выразить свои революционные убеждения. Так и разъехались по кораблям первые выпускники мичманов свободной России. В Гельсингфорсе Алька встретился со своими друзьями – Исаковым и Гавриловым и тут же поделился: "Направлен на Цесаревич, а служить придется на Гражданине. - Почему? – удивился Жано. - Кажется, линкор переименовывают, – ответил Бекман и весело подмигнул, – нет больше цесаревичей. Гаврилов поддержал шутку: "Значит, сразу на крестины попадешь. Будешь срубать старый режим – менять литеры Цесаревич на Гражданин. 14 апреля А.Бекман приказом командира 2-й бригады линкоров назначен на линейный корабль Цесаревич. С 20 апреля зачислен в список корабля и уже на следующий день, 21 апреля, приступил к должности вахтенного офицера. Началась служба. Много позднее И.С.Исаков пошутит при встрече: "Алька, а ведь с тебя начался советский Балтийский флот. Не смотри так на меня. Лучше вспомни, именно 21 апреля был образован Центробалт" Случайное совпадение. Бекман оказался одним из первых, на кого распространилось указание Центробалта, что без его одобрения "ни один приказ не может иметь силы". Исаков отправился на эсминец Изяслав, а Бекман к Гангуту, где на рейде в Лапвике стоял Цесаревич. Пророчество Гаврилова скоро сбылось. Культурно-просветительская комиссия, в состав которой включили вновь прибывшего мичмана Бекмана, поручила ему изготовить макет и отлить литеры Гражданин. С этим именем и войдет линкор в историю Октября. За три летних месяца молодой офицер освоился в должности, познакомился с людьми. Командир корабля, капитан I ранга Руденский, приглядевшись к мичману, в сентябре назначает его исполняющим обязанности младшего минного офицера. Сентябрь 1917 года. Революция вступила в новый этап своего развития, когда на повестку дня встает вопрос о вооруженном восстании, свержении Временного правительства и взятие власти большевиками. Временное правительство, стремясь предотвратить приближающуюся катастрофу, решает сдать немцам Питер. 3 сентября Верховный главнокомандующий генерал Корнилов предательски оставляет немцам Ригу. Германский морской Генеральный штаб разрабатывает план операции "Альбион" по захвату островов Моонзундского архипелага с целью выхода на ближайшие подступы к Петрограду. Создается "Отряд особого назначения" (в него вошло почти 2/3 всего германского флота). Центральный комитет партии ставит перед большевиками Балтики задачу – не допустить германский флот в Финский залив к Кронштадту. 8 октября в Гельсингфорсе на яхте Полярная Звезда начинает свою работу II съезд моряков Балтики, который принимает резолюцию: "Флот исполнит свой долг перед Великой революцией. Мы обязались твердо держать фронт и оберегать подступы к Петрограду". Положение усугублялось предательством командования морских сил Рижского залива: начальник обороны контр-адмирал Свешников и начальник дивизии подлодок контр-адмирал Владиславлев бежали, бросив войска и флот1. В середине октября немцами захвачен о.Эзель, германские эсминцы рвутся на Кассарский плес. Последнее было особенно опасным, т.к. в случае овладения плесом немцы выходили бы в тыл к русским морским силам в Рижском заливе. Линкор Гражданин направляется к острову Шильдау для поддержки русских эсминцев, вступивших в бой с вражескими кораблями. В это же время германская эскадра через Ирбенский пролив вошла в Рижский залив. "17 октября на зюйд-весте были обнаружены дымы неприятельской эскадры, – вспоминает А.А.Бекман. Позднее уточнится число кораблей: 2 линкора типа König, 5 легких крейсеров, два транспортера и большое число миноносцев с тральщиками. Линкоры Гражданин и Слава, крейсер Баян перешли на рейд Куйвасту, решив принять бой у южного входа в Моонзунд. Где-то около 10 утра немецкие тральщики подошли к нашим минным заграждениям и начали траление прохода. Удивительно, но им были известны границы русских минных заграждений. Без предательства здесь явно не обошлось. До 11 часов наши корабли успели потопить один немецкий тральщик, два – повредить. Все это я знаю точно, потому что во время боя сидел на радиотелеграфе, обеспечивал связь Гражданина с флотом и берегом. Через меня шли все сообщения и донесения. Перестрелка закончилась в начале двенадцатого дня, и немцы как будто отошли. Однако вскоре поступило известие – "идет перегруппировка сил противника". В самом деле, скоро обнаружилось, что немцы к Моону двинулись с восточной стороны. Подойдя к самой кромке минного заграждения, вражеские корабли открыли огонь. Славе не повезло: три снаряда попали в линкор, обнаружились две подводных пробоины. С Гражданина было видно, как Слава стала садиться носом, причем с большим креном. Немцы, пользуясь малой маневренностью корабля, добивали его. В один момент, когда я бежал с донесением к каперангу Руденскому, Гражданин страшно тряхнуло. Казалось, над головой лопнул снаряд. Начался пожар в районе офицерских кают. Пламя забили быстро. Потом было еще два попадания, но линкор оставался на плаву. Мы маневрировали, то приближаясь к немцам, то отходя, вели огонь". Шел третий час боя. С флагманского крейсера Баян дали радио: отойти! Это означало – выйти через Моонзундский канал и плыть к о.Шильдау. Гражданин, почерневший от гари пожара, еще окутанный дымом от него, залез в "коридор" канала и медленно двинулся к маячившему далеко впереди острову. Линкор Слава пройти через канал уже не мог, слишком много корабль набрал забортной воды и здорово осел. Тогда принимается решение – поставить его на фарватер. "Издалека я наблюдал, как горел линкор Слава, как с него снималась команда, как суетились матросы. Славе приходил конец". Таким запомнится погибающий линкор мичману А.Бекману. Он видел Славу в последний раз. Линкор добили своими торпедами, он сел на дно, закрыв для врага фарватер Моонзунда. Рядом для надежности затопили еще два транспорта. Прохода к Петрограду больше не было! Это известие обрадует Ленина. 16 октября расширенное заседание ЦК РСДРП(б) подтвердило его резолюцию о вооруженном восстании, так что отсутствие немецких König-ов возле Петрограда очень кстати. Первый бой новой России на море был выигран. После сражения за острова Моондзундского архипелага немецкий флот утратил свои наступательные возможности, и германское командование отказалось от продолжения операции "Альбион". Анатолий Цыганков
|
 |
